Семь дней в поднебесной

В Китае хотелось побывать давно. Древняя и загадочная, необычная, самобытная, сказочная, почти инопланетная цивилизация, существующая на одной с нами планете в том же временном измерении. Желание осмотреть весь Китай вступило в противоречие с финансовыми возможностями, в результате вместо дорогого Гранд Тура был выбран маршрут "Пекин - наследие поднебесной", недельный тур, почти вдвое дешевле "гранда", на пять дней короче без Сианя, Шанхая, Шаолиня, Сучжоу, Ханчжоу, но зато и без дополнительных переездов-перелётов местными компаниями.

Недолгие сборы, предполётная суета и Боинг 777 компании "Air China" (или просто "чайник" как говорили бывалые) несёт нас к неведомому, и даже прозаическая надпись "не курить", начертанная иероглифами, смотрится строкой из китайской классической поэзии. Пара кормёжек, полудрёма между ними и мы на месте. В пекинском аэропорту нас встречает улыбчивая китаянка. "Дня через три я буду всех различать", - говорит она - "а пока вы все для меня на одно лицо".

Первый обед в китайском ресторане. Нас усаживают за большой круглый стол, на нём крутящийся диск, на который и громоздят гору блюд. Чтобы добраться до приглянувшегося блюда, нужно вращать этот диск. Казалось бы, всё просто, но поскольку ваши желания могут не совпадать с желаниями соседа, который может одновременно с вами хотеть вращать диск в противоположную сторону, обед выливается в непростой ритуал. Непосвящённый посоветует - бери понравившееся блюдо, накладывай побольше, да ешь спокойно. Не выйдет, обеденные тарелки совсем маленькие, не тарелки даже - блюдца. Рядом с этими блюдцами, к счастью оказались знакомые нож с вилкой, правда, скоро выяснилось, что пользоваться ими неудобно - большинство китайских кушаний имеют столь нежную консистенцию, что на вилку не накалываются, да и нож ни к чему - всё мелко порезано ещё перед готовкой. Так что, скоро большинство группы лихо орудовало экзотическими палочками, время от времени роняя что-нибудь мимо тарелки. Ещё, каждому выдали по две небольшие пиалы - одна для чая, который надлежало пить перед обедом, другая для супа, который следовало поглощать при помощи специальной фарфоровой ложечки в самом конце трапезы. Десерт в нашем понимании китайцам незнаком, и позже в отеле на завтраке я с ужасом смотрел на китайцев, накладывавших на свои тарелки вместе кусочки арбузов и ломтики ветчины, перец и дыню, помидоры и виноград.

Много ещё чего можно рассказать о китайской кухне, но не слишком ли мы увлеклись пищей для тела. Пора перейти и к пище для души. "На первое" в тот же день был подан действующий ламаистский храм Юнхегун. Не хочу вникать в тонкости ламаизма. Я краем уха слушал пояснения гида о Будде настоящего, прошедшего и будущего, заворожённый окружающей обстановкой. Густо-красные стены храмовых построек; словно крылья птицы, загнутые крыши с ярко-жёлтой черепицей; дым жертвенников, вместе с молитвами неспешно поднимающийся к небесам, источающий пряный запах благовоний; зелень сосен с длинными, мягкими иглами. Кто знает, для чего отправляешься в путешествие, открыть новое вокруг себя или в себе…

Дальше нас заселяли в отель "Beijing International" - двадцати восьмиэтажный белоснежный красавец, недавно получивший "пятую звезду героя". Нас неспешно распределили по номерам, выдав магнитные карты-ключи. Позже выяснилось, что три ключа (из десяти) ничего не открывают (не намагничены), а один из предложенных номеров, мягко говоря, неубран. Видимо недостатки служат для того, чтобы подчёркивать достоинства, к которым смело можно отнести роскошный, золотых тонов, холл отеля с бонсаями в специальных нишах, золотыми рыбками в небольшом фонтане, копиями картин французских импрессионистов на стенах, причём "ренуаровские женщины" были с явной примесью китайской крови. Можно отметить удобные номера с видом на центральную улицу Пекина, обильный шведский стол с широким выбором блюд европейской и китайской кухни, качественное, ненавязчивое обслуживание.

Вечером - обязательная утка по-пекински. Привезли в ресторан, который исключительно на ней специализируется. Разумеется, там подают и другие блюда, но утка - гвоздь программы. Ресторан большой, в несколько этажей с залами и отдельными кабинетами на разный достаток, висят фотографии знаменитых личностей, посетивших это славное заведение. Из россиян захаживали Черномырдин и Язов (в разное время). Нас, естественно, по кабинетам не повели, оказались мы в большом зале, рядом шумели американцы, а чуть дальше тихонько отдыхали китайцы. Утка по-пекински это не просто блюдо, это, как многое в поднебесной, особый ритуал. Когда вы притушили чувство голода второстепенными закусками, выносят на подносе эту самую закопчённую тёмного цвета утку, выходит толстый китайский повар с громадным тесаком и начинает её строгать на мелкие кусочки. Дальше необходимо проделать следующие манипуляции: макнуть кусочек в густой соевый соус, положить на тонкую пресную лепёшку, посыпать луком, свернуть себе такой блинчик и съесть. Когда мы сытые и отяжелевшие поднимались из-за стола, кто-то из наших произнёс: "А с яблоками она была бы ничуть не хуже".

Следующий день - великая китайская стена. Словно спина гигантского извивающегося дракона, украшенная острым, зубчатым гребнем тянется она к горизонту. Творение уникальное, сравнить можно только с великими египетскими пирамидами: титанические усилия при создании, величественный вид, загадочное предназначение и полная практическая бесполезность. Зачем громоздить стену по хребтам гор, которые сами по себе серьёзная преграда? Как её охранять, обслуживать?

В этот же день посетили могилы династии Мин, перед ними - аллея духов - широкая столбовая дорога, обсаженная плакучими ивами, по обоим сторонам которой стоят каменные стражи - изваяния людей и зверей, охраняющие покой императоров. А над всем этим - "немолчный звон цикад", только услышав это ни с чем не сравнимое пение, понимаешь, почему древнему поэту не спалось под их плач, ближе и понятнее становятся строки:

Будто бы зная,
Что осень подходит к концу,
Заверещали
жалобно и безысходно
в кронах деревьев цикады…

или:

Тишина кругом
Проникает в сердце скал
Легкий звон цикад.

Следующий день, программа ещё более напряжённая. Площадь Тяньаньмэнь с красными флагами, мавзолеем Мао Цзе-дуна и громадной очередью в него. Вечером пошли гулять по этой Тяньаньмэнь самостоятельно, все отдыхают - прогуливаются, запускают змеев и вдруг в десять часов милиция начинает весь народ с площади вытеснять. "Вот он, оскал тоталитаризма," - подумали было мы, пока не вспомнили как нас тем же примерно манером, в тоже примерно время прогоняли с пятачка триумфальной арки на Этуаль в самом центре самого демократического Парижа. Тяньаньмэнь упирается одной своей стороной в Гугун - "запретный город", зимнюю императорскую резиденцию. Громадное огороженное пространство, куча разнообразных построек пурпурного цвета под жёлтой черепицей (жёлтый - цвет императора, красный - императрицы), толпы туристов. К нашей экскурсионной группе стихийно прибились несколько шопниц, решивших кроме материальных приобретений сделать ещё и интеллектуальные. "Так кем доводился императору этот Гугун, который тут жил?" - озадаченно вопрошала одна из них. К императорским покоям ведёт каскад ворот, по обеим сторонам безмолвные стражи - лев и львица - символы могущества, ничем не напоминающие настоящих - оба гривастые, почти одинаковые, только у льва под лапой шар, а у львицы - львёнок. Чем ближе к императорским покоям, тем дороже львиные изваяния - каменные, железные, медные и, наконец, золочёные, тем уже круг лиц допускаемых дальше. А ещё "охраняют" императора черепахи и журавли - символы долголетия. Все изваяния обязательно парные. Тоже в архитектуре, у каждой культовой постройки есть парная. Если вы видите южные ворота не сомневайтесь, найдутся почти такие же - северные. Инь и ян, мужское-женское, этой двойственностью пропитана вся китайская культура, даже куайцзы - прозаические палочки для еды, похоже, следствие этих же общих космогонических представлений.

И всё-таки наибольшее впечатление в громадном дворцовом комплексе среди кучи построек и павильонов на нас произвел небольшой дворик у северных ворот - императорский сад. Пятисотлетние деревья, живописные беседки под плакучими ивами, маленькие прудики с лилиями, лотосами и золотыми рыбками, заросли бамбука - всё это есть в каждом китайском парке, но тот был первым. А ещё поразило, что вместо положенных в Европе парковых скульптур, в китайских парках на пьедесталах - камни, самого причудливого вида. В парке Бейхай мы даже попали на выставку-продажу небольшой коллекции камней и не удержались, приобрели один трёхкилограммовый за 50 юаней (6$), что даже дешевле самой посредственной, специально для туристов изготовленной, а значит без души и старания, статуэтки. Микеланджело говаривал: беру камень и отсекаю всё лишнее. Древние китайцы с ним бы не согласились. Похоже, они знали, что нет ничего лишнего, что мир создан прекрасным и гармоничным, наша же задача не переделывать его, а созерцать, учиться находить и видеть прекрасное.

А ещё мы посетили Китайскую художественную галерею, где попали на открытие выставки современного китайского художника, рисующего тушью в традиционной манере. Забавно, что за 5 юаней он каждому желающему раздавал автографы, при этом лучезарно улыбаясь в объектив видеокамеры. И фотографировать там было разрешено, в отличии от сувенирного магазина рядом. Были в храме Конфуция, менее посещаемом туристами и самими китайцами, поэтому более заброшенном. Облупленные стены, выцветшие краски, умирающие деревья со скрюченными ветками и многочисленными наростами на шершавых стволах - от всего этого веет стариной, подлинностью и покоем. Можно побродить в одиночестве, подумать о вечном.

Катались на велорикшах, тоже плановая экскурсия, от самого катания удовольствия практически никакого - жестко, трясёт, машины чуть не задевают, в старых кварталах, а именно туда нас везли, общественные туалеты с соответствующим запахом. Но изюминка заключалась в пункте назначения, нас везли знакомить с бытом простой китайской семьи. Остановились на узкой улочке, через неприметные воротца попали во внутренний дворик с певчими птицами в клетках, аквариумом с рыбками и гуляющей собачонкой. Хозяева пригласили нас в дом, посадили на диван и низенькие стулья, угостили дыней и отвечали, через гида, на наши вопросы. Очень милые люди, имеют взрослых сына и дочь. У дочери своя семья, малыш, живут отдельно, но как раз во время нашего посещения дочь с малышом "случайно" навещали родителей и нам довелось лицезреть китайскую мадонну в интерьере китайской спальни. Интересно, что такие экскурсии, действительно сближают народы, и место безликой массы занимают конкретные люди с понятными человеческими чувствами и поступками. "А новорусских братков, наверное, возят знакомить с местной мафией - знаменитыми китайскими триадами," - попытался пошутить я.

Вообще, китайцы, за исключением приставучих, многочисленных на туристических тропах торговцев и немногочисленных нищих, приятные и отзывчивые люди. Всегда с готовностью придут на помощь, подскажут, что, где и как туда добраться, если, конечно, поймут, что вам от них надо, поскольку по-английски понимают, мягко говоря, далеко не все. Нам так и не удалось встретить англо-говорящего милиционера. "Думаешь, у них в милицию самые умные идут?" - делился я с женой своими умозаключениями.

Что касается китайских торговцев, с которыми мы близко смогли познакомиться на одном из вещевых рынков (тоже плановое мероприятие). Мы открыли для себя золотое правило - если не удалось сбить цену, по крайней мере, в трое, можно считать, что тебя бессовестно надули. Как и во всём мире, в Китае у исторических памятников торговцы сувенирами особенно активны. Суют свой нехитрый товар - открытки, флажки, путеводители вам прямо в лицо. Одной нашей туристке сунули прямо в лицо цитатник Мао на китайском и английском, та, недолго думая, иронично сложила губы в поцелуе, чем вызвала гомерический хохот не только у туристов, но, что интересно, и у продавцов - неожиданное и яркое свидетельство преодоления Китаем своего тоталитарного прошлого.

Пожалуй, для гармоничного восприятия в сладкий салат впечатлений нужно добавить и щепотку соли - меньше всего в Китае нам понравилась наш гид Яна. Плохо говорила по-русски, этот чай, замечала она, улучшает "обмен существ". Из-за языкового барьера ей трудно было изложить даже то немногое из истории Китая, что она знала. Мы останавливались у информационных стендов, и Яна, изучив их содержание, пыталась нам это содержание пересказать. Какой разительный контраст с греческими гидами, которые у каждого античного камня, у каждой колонны готовы говорить часами, увлечённо пересказывая мифы, легенды, сказания.

Последний день Пекинского путешествия мы провели в парке Бэйхай. Там покатались на китайском кораблике, побродили среди живописных камней и бамбуков, зашли в храм и уже на выходе случайно увидели "Китайского Модильяни". Пожилой китаец, длинной кистью, смоченной в воде, выводил на тротуаре ряды затейливых иероглифов, видимо, классические стихи. Погода была жаркая и минут через десять вода высыхала, не оставляя никаких следов, но это ничуть не смущало мастера, видевшего своё творение внутренним взором. Также и эти семь дней, проведённые в Пекине - пролетели мгновенно, но остались перед глазами.

Саша Серый